ТРАДИЦИИ НЕ ПРИНАДЛЕЖАТ ТЕБЕ ОДНОЙ

Когда Тесс обмолвилась, что, пока я была на Ферме, фреймы сами организовали в Башне празднование Рассвета, первой моей мыслью было: «Как они могли?! Без меня!» Но затем я сказала самой себе: «Эва, традиции не принадлежат тебе одной. Они живут в сердцах и умах людей, которые хранят их и передают другим, из поколения в поколение, но они – больше чем сами эти люди».

И вот сейчас я снова в Башне, помогаю организовать то, что станет, должно быть, самым прекрасным празднованием Рассвета за всю историю. И я продолжаю свою личную традицию – ту, что храню много лет. Я подхожу к Икоре, прошу ее заняться Кристаллом Рассвета и повторяю свою просьбу до тех пор, пока она не согласится.

Я заранее договариваюсь с ней о встрече, чтобы обсудить украшения к празднику, но я знаю, что у нее с «Авангардом» всегда много срочных дел. Вот почему, подойдя к означенному месту и услышав приглушенные голоса, я решаю не врываться, а немного послушать, о чем они говорят.

Я слышу недовольный, почти сердитый голос Икоры. «Украшения! Нет у меня времени на всякие глупости...»

«Это не глупости, – возражает ей мужской голос. Людям это нужно. Я понимаю, что тебе тяжело, потому что это первый Рассвет без Кей...»

«Змееносец, умолкни. Немедленно». Я не вижу ее собеседника и не узнаю его по имени, но слова Икоры звучат резко. «У меня другие заботы. Как быть с теми донесениями со Спутанных берегов? Ума не приложу, что все это значит. Кроме того, мне докладывают о том, что и у нас тут скитаются подозрительные личности». Я замечаю, как она невольно бросает взгляд в сторону полуоткрытой двери одного из отсеков.

«Да, Икора. Но...»

«И от Осириса по-прежнему нет вестей. Не то чтобы я их ждала, но...» Икора качает головой.

«При всем уважении, почему бы тебе самой не послать ему сообщение?»

«Может, как-нибудь. Просто мне не до того...» – отвечает она и внезапно умолкает. «Эва Леванте!»

Я вхожу, старательно шурша стопкой эскизов Кристалла Рассвета и ступая как можно громче (а то ведь еще подумает, что я подслушивала!). Икора смотрит на меня, скрестив руки на груди. Рядом с ней в воздухе парит, вечно настороже, ее призрак.

«Счастливого Рассвета, Икора Рей!» – говорю я в качестве приветствия. Широко улыбаясь, я уверенной рукой раскладываю перед ней эскизы, чтобы она поняла, что лучше просто сразу согласиться и выбрать один из них. Для Икоры это – тоже традиция. Она дважды отвечает «нет», пока наконец не соглашается: «Ладно, Эва, так и быть». Она по-прежнему не считает Кристалл чем-то важным; она отводит глаза, но ее призрак – я вижу, что его глаз смотрит прямо на меня.

Вариант Кристалла, который она пообещала сделать, в высшей степени изыскан.

Мы договариваемся встретиться еще раз, как только она его закончит. И вот этот день пришел. Я встречаюсь с ней на рынке, где мы с моей помощницей Малией спешим завершить все последние приготовления – их, как всегда, немало! Я нахожу Икору в толпе и направляюсь прямиком к ней. Она о чем-то тихо переговаривается со Змееносцем. Икора раз за разом отрицательно качает головой. И тем не менее она поднимает руки к небу, и внезапно над Башней из ниоткуда возникает гигантский Кристалл Рассвета. Он сияет, словно кто-то подвесил в воздухе тысячи бриллиантов.

Малия восхищенно вздыхает. Она никогда еще не поднималась так высоко и не видела Звезду Рассвета настолько близко – только издалека, с улиц Города. Покупки, которые она несла, выскальзывают у нее из рук и рассыпаются по полу.

Икора помогает ей собрать их, начинает складывать коробки одну на другую, пока внезапно не останавливается, увидев, что Малия застыла рядом с нею. Стоя на коленях, девушка неотрывно смотрит на руки, которые только что из ничего сотворили свет в небесах. Покрытое шрамами лицо Малии блестит от слез, и она вытирает их рукавом, но слезы все льются и льются. Родители Малии бежали из Города во время Красной войны. Конечно, они смогли выжить, и теперь у них вновь есть свой дом, но в той жизни, которую знала Малия, было не так уж и много прекрасных вещей.

Малия дотрагивается до руки Икоры и шепотом говорит ей: «Спасибо!» Щеки ее становятся ярко-красными, как подушечка для булавок.

Тогда я тоже опускаюсь на колени (теперь это дается мне с некоторым усилием), чтобы забрать покупки у Икоры – все, кроме одной. Это перевязанная золотой лентой коробочка с изображением обрамленного солнцем глаза. Я киваю и молча вручаю ее Икоре. И слышу, как ее призрак шепотом говорит ей: «Вот видишь, я предупреждал». А Икора отвечает ему: «Да, вижу».

Профитроли-Странники:

Смешать масло Кабал со вспышкой вдохновения, добавить эссенцию Рассвета, выпекать до готовности.

РАССВЕТ ДО РАССВЕТА

Аманда как-то сказала мне, что ее мать, Нора, была родом из жителей пустыни, что обитали далеко-далеко отсюда. Нора с детства скиталась по дорогам, временами не имея при себе ничего, кроме старой самодельной карты и своего неизменного дробовика. Она привыкла обходиться малым, но без общества людей обойтись не могла. Нора и отец Аманды познакомились в какой-то полузаброшенной деревне, и когда она рассказала ему о Последнем безопасном городе, он решил последовать за ней туда. Другой семьи ни у кого из них не было. В пути они встречали других людей, таких же, как и они, беженцев. Кто-то оставался с ними. Кто-то погибал по пути.

А потом у них родилась девочка. Шли они, должно быть, очень, очень медленно – сначала с младенцем, потом с маленькой девочкой. Но они верили. Они надеялись. Они шли вперед.

Аманда рассказывала, что помнит одну зиму, когда они праздновали Рассвет где-то в глуши. Тогда они путешествовали вместе с другой семьей. У тех тоже была дочка, Люсия, немного постарше Аманды. Они были приятными спутниками. Как-то они очутились в глухом лесу. Среди стволов завывал ветер, сверху хлестал дождь, порывами с деревьев срывало сучья... Они поняли, что им нужно найти укрытие.

И вот, они нашли обломки десантного корабля, соорудили навес из одного из стабилизаторов и покореженных листов обшивки и втиснулись под него вшестером – четверо взрослых и двое детей. Под ржавым навесом было сухо.

Тогда мама Аманды сказала: «Похоже, мы тут надолго. Надо бы чем-нибудь поднять нам настроение».

Она послала остальных взрослых набрать съедобного, воды и чего-нибудь для защиты от дождя. Отец Аманды принес длинные листья неизвестного растения, из которых можно было сплести циновки. Их спутники набрали полные фляжки воды, несколько колючих плодов и около дюжины дикорастущих овощей типа огурцов. Вкупе с сушеной рыбой, что у них с собой была, вышел настоящий пир.

Пока взрослые работали, Люсия делала из кожуры фруктов маленькие цветочки, но Аманде делать было нечего, и она не находила себе места. «Сделай и ты что-нибудь полезное; наделай украшений», – сказала ей Нора. Она дала Аманде несколько мотков проволоки, горсть винтов и гаек и монтажную плату, всю утыканную лампочками.

Люсия притащила старый аккумулятор. Вместе они соорудили из лампочек миниатюрные елочные гирлянды. Люсия научила ее подключать к проводам аккумулятор, чтобы лампочки загорались. Яркие огоньки во тьме бескрайнего леса.

Аманда рассказывала, что у тех плодов была нежная белая мякоть, и на вкус они были кислыми. Она рассказывала, как они пели выдуманные песни без слов – просто напевали мелодию, стуча в такт по ржавым стенкам их убежища.

Как назывались эти плоды, она не знает. Может быть, такие больше уже не растут. А их спутники... В какой-то момент они решили пойти своей дорогой. Потом и ее родители... сгинули на пути в Последний безопасный город, как и многие другие.

Но знаете что? Аманда Холлидей по-прежнему делает гирлянды из светящихся лампочек. И украшает свою мастерскую разными ненужными запчастями. Она делает это на каждый Рассвет.

Кораблекексы:

Смешать масло Кабал со вкусом невесомости, добавить эссенцию Рассвета, выпекать до готовности.

ГЛАВНОЕ - ОЩУЩЕНИЕ ПРАЗДНИКА

Некоторые из обитателей Башни живут тут очень, очень долго. Стражи, экзо, Железный лорд – все они повидали бессчетное число Рассветов. До того как Рассвет стали отмечать у нас в Башне именно таким образом, были и другие, сходные ему торжества света и надежды. Иногда кажется, что год за годом сливаются в одну сплошную линию. Но чувство праздника... чувство праздника не исчезает.

Вот, незадолго до этого Рассвета – когда же это было? Неделю назад? Или две? Уже даже и не помню! – один из торговцев сказал мне, что по ошибке доставил две предназначавшиеся мне коробки оружейнику. «Что ж, – подумала я, – надо заглянуть к Банши-44 и исправить их ошибку».

Сам оружейник не помнил об этой доставке. Но меня он узнал, и я заметила, что при взгляде на меня глаза его стали светиться немного ярче. «Небось, что-нибудь насчет Рассвета», – пробормотал он, круто развернулся и пошел копаться у себя на складе. Вернулся он с двумя большими коробками.

«Эти?» – спросил он меня.

Мы вместе открыли первую. В коробке обнаружилась очень, очень древняя коробка шоколадных конфет. Множество разнообразных полевых наборов для чистки оружия. Книга «Храбрый охотник» (я знаю, о чем она – книга, скажем так, на любителя). Цепочка с подвеской в виде пули, явно с любовью упакованная в подарочную коробочку. Сотни поздравительных открыток с пожеланиями счастливого Рассвета.

Я вежливо покачала головой. «Да нет же, Банши, это – то, что подарили на Рассвет ТЕБЕ!»

Оружейник задумчиво уставился на меня. Затем закрыл коробку (эх, надо было сказать ему выбросить конфеты! Но, может, на следующий год не забуду) и взялся за вторую. Поднял крышку.

Во второй коробке обнаружилась куча подарков, все в яркой оберточной бумаге и с блестящими ленточками. Некоторые свертки были небольшими, но во многих, конечно же, угадывались очертания оружия. Все были самым тщательным образом подписаны.

«А это, видимо, подарки, которые ты собираешься вручить друзьям на этот Рассвет, так?» – подмигивая, спросила я Банши.

Экзо бодро кивнул головой и принялся внимательно разглядывать приделанные к подаркам записки. Некоторые, как я успела заметить, содержали довольно подробные инструкции. Оружейник пожал плечами.

«Привык все записывать. А то иногда... память шалит», – объяснил он мне. «Понимаю».

«Так что там насчет моих коробок? Тех, за которыми я пришла?» – подсказала я ему.

Экзо склонил голову набок, подумал и наконец поднял вверх палец. «А! Я знаю, где они».

Я же, пока он не унес те, первые две коробки, торопливо предложила: «Ты бы их подписал. "Старые подарки на Рассвет" и "Новые подарки на Рассвет – вручить адресатам"». – Оружейник кивнул и принялся записывать пояснения на крышках.

«Я никогда не забываю поздравить друзей с Рассветом», – с гордостью сообщил он, вручая мне две мои коробки.

«Очень рада за тебя. Счастливого Рассвета, Банши!» – сказала я, пожимая ему руку.

Надеюсь, он все-таки не забудет выбросить те конфеты.

Телеметрическая запеканка:

Смешать молоко вексов с посыпкой из пуль, добавить эссенцию Рассвета, выпекать до готовности.

ВЫБОР ОПРЕДЕЛЯЕТ ЧЕЛОВЕКА

Временами, когда я сталкиваюсь с чем-то страшным, я вспоминаю обо всех тех бесстрашных людях, которых я знаю, и стараюсь проникнуться частицей их храбрости. Одна из таких людей – Сурая Хоторн. Я знаю, что кое-кому ее манеры могут показаться отталкивающими. Именно этого она и добивается. Но если закрыть на это глаза, есть многое, чему у нее можно научиться.

Сурая рано осиротела, и ее взяли к себе Деврим и Марк. Я бы сказала, что силу характера Сураи отчасти можно объяснить тем, что она с детства старалась равняться именно на них. Они воспитали ее уверенной в себе и научили всегда делать то, что она считает правильным... хотя в итоге именно из-за этого ей пришлось покинуть Город.

Как рассказывает об этом сама Сурая, однажды она пришла домой и увидела, что Марк и Деврим сидят на кухне, дожидаясь ее. «Присаживайся, – сказал Марк. – Ты ничего нам не хочешь рассказать?»

Сурая покачала головой. «Не-а».

Марк снова попытался ее разговорить, но без толку, поэтому он просто рассказал, что к ним сегодня заходил Исполнитель Хидео. «И как он поживает?» – спросила Сурая.

«Ты сама знаешь как, – ответил ей Деврим. – Расскажи нам о том, что случилось!»

«Он подставился под мой кулак».

Марк сделал глубокий вдох и объяснил, что, по словам Хидео, этим утром он застал Сураю за кражей припасов. «И что с того?» – ответила Сурая.

«То, что за кражу припасов и нападение на лидера фракции тебя могут запросто изгнать из Города», – объяснил он. «Фракциям наплевать на голодных и больных! – чуть ли не крикнула она в ответ. – Наплевать на людей, которые не могут присягнуть одной из них, потому что слишком заняты борьбой за выживание. Я им помогаю. Поэтому иногда и беру припасы у "Новой монархии"».

«Ну а что насчет Хидео?» – сказал Деврим.

«Он застукал меня и наговорил всяких мерзостей. Что я – ничтожество, лишний рот в Городе, все такое...»

«Что ж, – согласился Деврим, – Хидео, конечно... (дословно я повторять не буду – скажем так, "неприятный человек"). Но он довольно влиятелен, и теперь он требует, чтобы тебя наказали. Сурово наказали». Как говорит сама Сурая, в тот момент у нее в голове что-то щелкнуло. Именно тогда она впервые поняла, что хочет покинуть Город – и что, возможно, отчасти именно для этого она и дала Хидео в нос. «В таком случае я ухожу сама», – заявила она. Марк и Деврим в шоке уставились на нее.

Минуты две они сидели молча. Первым заговорил Деврим. «Хорошо. Мы уходим вместе с тобой».

«Нет, – решительно отрезала Сурая. – Это исключено». Она не собиралась позволить людям, приютившим и воспитавшим ее, страдать из-за выбора, который она сделала сама. Они были ни в чем не виноваты.

Конечно, Марк и Деврим принялись возражать. Она спорила с ними, пока наконец не предупредила: «Попробуете пойти со мной – я от вас сбегу».

Сурая видела: Марк и Деврим понимают, что она не блефует. Усталыми и обеспокоенными голосами они пытались еще раз убедить ее уйти всем вместе. Сурая была непреклонна. «Я не позволю вам страдать из-за моих собственных решений». Они в бессилии развели руками.

«Когда мне нужно уходить?» – спросила Сурая. «Ну, мы можем уговорить Хидео подождать пару дней, пока мы все спланируем, – сказал Марк. – Но ты переберешься куда-нибудь поблизости от Города, чтобы можно было в любой момент тебя проведать, – добавил он прежним строгим тоном. – Хотя бы на первое время. Это не обсуждается».

Конечно, у него не было рычагов давления. Но Сурая согласилась. Первый год она старалась держаться неподалеку от городских стен. Затем все же пришло время проститься с Марком и Девримом по-настоящему и отправиться в самостоятельное плавание.

Я считаю, что Сурая Хоторн – лучший пример того, что нужно стараться поступать правильно, не оглядываясь на последствия. Она знала, что обязана помочь семьям в беде, знала, что не должна подвергать Марка и Деврима опасности – и давать им повод волноваться за нее, когда она покинет Город. Именно такую, подлинную храбрость, я всегда и уважала в людях.

Птичье молоко:

Смешать эфирный тростник с личной ноткой, добавить эссенцию Рассвета, выпекать до готовности.

БОЛЬШАЯ СЕМЬЯ

Ах, Деврим. Кто из знающих его посмел бы сказать о нем дурное слово? Деврим заботится о других и помогает всем, кто ни попросит. Я много раз сталкивалась с ним после того, как вернулась на Ферму. Он часто заглядывал к нам проверить, все ли в порядке и как у нас идут дела. Даже несколько раз заглядывал на чашечку чая ко мне. По-настоящему добрая и искренняя душа. Побольше бы таких, скажу я вам.

Мы с ним много говорили о войне, и он упорно убеждал меня носить при себе оружие. «Эва, ты же сама видела, что может случиться», – говорил он, будто бы я сама этого не помнила.

Мы спорили и спорили на этот счет. «Ты же понимаешь, Деврим, я сознательно выбрала мирную профессию, – обычно говорила я. – Я приношу пользу там, где не требуется оружие, и не хотела бы отвлекаться на то, что с ним связано».

Особенно мне запомнился один наш такой разговор, когда Деврим был очень настойчив. «Эва! – воскликнул он под конец (и, как я думаю, громче, чем планировал). Он смотрел мне прямо в глаза, и по его глазам было видно, что он взволнован, почти сердит. – Это даже не гипотетическая ситуация. Однажды тебе уже приходилось защищать свою жизнь. Логично предположить, что такая ситуация может повториться. Кабал по-прежнему не сдаются, и угрожают нам далеко не только они. Знать это – и упорно отказываться защищаться... это безответственно».

Да, мне случалось защищать свою жизнь. И это не доставило мне ни малейшего удовольствия.

«Деврим, – возразила я. Я старалась говорить мягко, но решительно. – Сражения, стрельба, разрушения – я не этому хочу посвятить свою жизнь. Я повидала этого достаточно. Если мне вновь придется участвовать во всем этом – а это, соглашусь, нельзя исключать, – да будет так. Но я хочу посвятить свою жизнь исцелению. Я хочу помогать нам восстанавливать жизнь. Разве это – не важная задача?»

Бедняга наконец сдался. Но периодически проверять, как у нас дела, не перестал. Привычка, что называется.

Но – что бы вы думали – ждало меня, когда я наконец вернулась в Башню? Было это как раз перед началом празднования Рассвета, и почтмейстер сообщил, что на мое имя поступил подарок. Это была коробка, внутри которой лежал великолепный пистолет – на вид очень древний, с изящной отделкой – и записка. Отправителем, конечно же, оказался Деврим.

Сперва я была возмущена. И это – после всех моих объяснений! Я чуть было не выбросила подарок в мусорку. Но потом решила прочитать записку.

«Эва, друг мой!

Жаль, что ты все-таки решила покинуть Ферму. Но мне радостно при мысли о том, что теперь ты будешь в обществе своих близких друзей. В свете этого обстоятельства – и в свете того, что наступает Рассвет – позволь преподнести тебе этот подарок. Эта вещь передавалась в нашей семье из поколения в поколение. Этот пистолет – наша фамильная реликвия. И – пока ты не выкинула его в мусорку – спешу предупредить, что он не стреляет. Я подумал, что для тебя это станет неплохим компромиссным решением. Надеюсь, ты согласишься принять мой дар.

Надеюсь, в Башне тебя приняли хорошо.

– Твой старый друг Деврим»

Я еще несколько раз перечитала записку и, сложив, убрала в карман.

Затем снова взглянула на подарок – теперь уже как на предмет, олицетворяющий дружбу и семью, – и подумала, что, несмотря на все, что случилось в моей жизни, я смогла снова найти и то и другое.

Печенье по-джентльменски:

Смешать эфирный леденец с безупречным вкусом, добавить дух праздника, выпекать до готовности.

РАССВЕТ СРЕДЬ БУРНЫХ ВОЛН

Каждый Рассвет мне приходит множество поздравительных открыток от покупателей. Больше всего я дорожу теми, где отправители рассказывают, как встречают Рассвет в их уголке Солнечной системы. Одну из моих любимых прислала мне леди Слоун, Каменнорожденная с Титана, одной из лун Сатурна.

«Дорогая Эва!

Поздравляю тебя с Рассветом.

Перво-наперво – спасибо тебе большое; заказ прибыл в идеальном состоянии – и отдельное спасибо за то, как ты запаковала курицу (об этом ниже). Мы пробовали украсить гирляндами перила у входа в наш командный центр, но падшие решили, что из лампочек выйдут отличные мишени. Придется на следующий год заказать новые; пожалуй, на этот раз украшу ими комнату для отдыха. Пару фонариков тоже, к сожалению, сорвало ветром – у нас тут на метановых морях, сама знаешь, погода та еще.

Кое-кто из Стражей, прибывших помочь нам на Титане, обмолвился, что ты любишь слушать рассказы, как отмечают Рассвет за пределами Города. Вот я и решила написать тебе о том, как это происходит на нашем ледяном шарике.

В этом году я решила отпустить людей пораньше, в 4 вечера, и даже сама взяла отгул на целый час, чтобы мы могли устроить в командном центре небольшой званый вечер.

У нас с Дозора Сирены открывается неплохой вид на волны и летучие платформы. Так что мы сдвинули столики, чтобы получился один общий длинный стол, за которым можно было бы сидеть, любоваться горизонтом и есть праздничный ужин. Поскольку в общей комнате у нас довольно ветрено (смотровое окно давно разбилось, а вставить новое стекло руки все никак не дойдут), Дель и Ари пришлось хорошенько закутаться, а скатерть мы прижали металлоломом, чтоб не унесло. Ну ничего, бывало и хуже.

Эва, такого вкусного ужина у меня уже не было давным-давно! А та курица? Пальчики оближешь! Всем досталось по кусочку. Еще у нас были забавные фигурки, вырезанные из белковых пайков, и твои ириски (как только они оттаяли, это оказалось райское блаженство).

Были у нас и подарки. Кто-то вышил для меня крестиком картину-девиз на стену ("Где мой маяк?" – это у нас такая шутка для своих). Добротные инструменты, боеприпасы для тяжелого оружия, шерстяные носки – вот что у нас тут на Титане обычно дарят на Рассвет. Кому-то, кто привык справлять Рассвет в Башне, это, может быть, покажется не слишком изысканным, но для нас это – самые настоящие подарки.

А потом мы все взялись за руки (не знаю уж, праздничное настроение тому виной или просто холод) и принялись болтать друг с другом так, как никогда еще не болтали. Я, кажется, еще никогда раньше добровольно никому ничего про себя не рассказывала! Мы говорили о том, чем занимались до Красной войны, откуда мы родом и даже куда хотели бы отправиться в будущем.

Жизнь на нашей продуваемой всеми ветрами луне – не сахар. Неудачно тряханет – и можно запросто улететь прямиком в вечность. Со всеми этими падшими, и Ульем, и выкрутасами стихий трудно думать о чем-то, кроме собственного выживания. Но в тот вечер, болтая друг с другом, мы ЧУВСТВОВАЛИ, что это – настоящая жизнь.

Что ж, Эва, видимо, я оттого так расписалась, что действительно благодарна тебе за помощь. Ты напомнила нам о том, как важно иногда, во что бы то ни стало, уметь отвлечься от насущных дел и порадоваться тому, что для нас действительно важно. И это внушает надежду.

Искренне твоя,

Слоун»

Я никогда не бывала на других планетах, и, судя по рассказам леди Слоун, на Титане... не заскучаешь. Но читая о том, как празднование Рассвета объединяет людей в настолько отдаленных уголках Солнечной системы, я чувствую, что все мои усилия были не напрасны.

Надеюсь, мы со Слоун когда-нибудь свидимся лично.

Печенье с алкановой посыпкой:

Смешать хитиновый порошок с эфирным леденцом, добавить эссенцию Рассвета, выпекать до готовности.

РАДОВАТЬСЯ ОБЩЕСТВУ ДРУГ ДРУГА

Я и раньше слыхала о кораблях колонистов времен Исхода. Не то чтобы я о них многое помнила – просто названия, то, что запоминается из уроков истории. Сказать по правде, я бы и это позабыла, если бы мне недавно не напомнили. Стражи рассказали мне, что обломки одного такого корабля нашли на Нессе – и объяснили, что приключилось с его Нейроматрицами.

Если я правильно понимаю, изначально они были одним ИИ, заведовавшим навигационной системой корабля, но со временем ИИ разделился на две ипостаси. Судя по рассказам, одна из них всегда весела, а вторая всегда грустна. И то и другое, на мой взгляд, – незавидная судьба. Радости и грусти в жизни всегда должно быть поровну. Я понимаю, что они – программы, но мне их все равно жалко.

Один знакомый Страж недавно даже рассказывал мне, как две Нейры отреагировали на его рассказы о том, как мы празднуем Рассвет. Он заглянул к ним, чтобы закрыть несколько выполненных контрактов, и случайно обмолвился, как ему не терпится поскорее вернуться на Землю, чтобы принять участие в праздновании. Нейры остановили его и попросили объяснить, что он имеет в виду – представляете, они ни разу не слышали о Рассвете! Он объяснил им что-то в духе того, что это зимний праздник, в котором объединены несколько древних земных традиций.

Нейры весьма заинтересовались. Я постараюсь в точности передать их реакцию, потому что тот Cтраж весьма гордился тем, как ловко он их изображал. Та, что была всегда весела, воскликнула: «Согласно моим архивам, зимой на Земле считается период, когда одно из полушарий обращено в сторону, противоположную Солнцу! Как можно радоваться тому, что вам холодно?» А та, что была всегда грустна, заметила: «Ну то есть мне не бывает холодно, но звучит отстойно».

Мой собеседник возразил им что-то вроде «Ну, радуемся-то мы не холоду, а, скорее, обществу друг друга», что мне очень понравилось, потому что именно так я сама и думаю. Что Рассвет – это празднование того, что мы все вместе, едим сладости и общаемся.

Нейры задали ему еще несколько вопросов, после чего та, которая была всегда весела, спросила: «Если смысл Рассвета в том, чтобы радоваться обществу друг друга, то как мне принять в нем участие? Ведь я совсем одна. Это так печально!» А та, которая была всегда грустна, добавила: «Лично я не собираюсь радоваться обществу падших».

Тогда мой знакомый немного подумал и сказал: «Зато вы можете желать счастливого Рассвета тем Стражам, которые прилетают к вам на Несс! Так вы сможете праздновать вместе со всеми. Вот увидите, все будут рады!»

Эта мысль их несколько приободрила, так что я очень рада, что он додумался это сказать. Судя по рассказам, они потом еще чуть ли не целый час тренировались на нем желать счастливого Рассвета. Так что, уверена, у них теперь это получается без сучка и задоринки. Слетайте при случае и вы к ним в гости! Нехорошо же оставаться без Рассвета только потому, что вы далеко от Города.

Торт «Бесконечный лес»:

Смешать масло вексов с невозможным зноем, добавить эссенцию Рассвета, выпекать до готовности.

ПОУЧИТЕЛЬНАЯ ИСТОРИЯ

«Эва Леванте! – окликнула меня Икора Рей и, взяв за руку, прошептала мне на ухо: – Нам нужно поговорить об Эрис Морн».

Да уж, такое не каждый день услышишь. В то время, помню, я очень старалась заразить всех в Башне – и «Авангард», и торговцев – идеей праздника. Многие обитатели Башни, в свою очередь, подходили ко мне с расспросами по всему, что касалось Рассвета. И все же то, что варлок «Авангарда» вызывает меня на разговор – да еще и не о ком-то там, а об Эрис Морн! – стало для меня полной неожиданностью.

Пожалуй, я даже невольно вздрогнула.

«Я видела, как вы вместе болтали, пока развешивали украшения...»

В моей-то собственной голове ситуация выглядела несколько иначе: это я пыталась развешивать фонарики, а Эрис что-то там заунывно вещала мне про бездны. Но Икоре я об этом не сказала.

«Я за нее беспокоюсь, – продолжила Икора. – Она ходит как в воду опущенная».

Я сделала над собой усилие, чтобы презрительно не фыркнуть. Кажется, мне это даже удалось.

«Она выглядит еще угрюмей, чем обычно. Вот и техники в Зале Стражей жалуются... Эва, ты не могла бы с ней поговорить? Может, не знаю... попросишь ее помочь тебе с подготовкой? Тебе же наверняка не помешает помощница».

Ничего не скажешь, гениальная идея – но не скажешь же это прямо. «А может быть, лучше так? – предложила я. – У нее же должен быть друг – ну, не в прямом смысле, конечно... Кто-нибудь, с кем ей нравится разговаривать? Кто-нибудь, с кем у нее есть что-то общее...» – тут я, конечно же, вспомнила, о ком мы говорим, и замолчала.

Но Икоре моя идея явно понравилась. «Кстати, да: есть один человек, с кем она даже сама идет на контакт, – Ашер Мир, Генсимский книжник. Он тоже... э-э-э... весьма увлечен своей темой. Пойду найду его – если, конечно, ТЫ не знаешь его лучше».

«Нет-нет! – ответила я жизнерадостным голосом. – Но от всего сердца желаю тебе удачи. Нехорошо же грустить во время Рассвета! А теперь прошу прощения, у меня еще есть кое-какие дела».

Я кивнула Икоре в знак прощания – в то время мы с ней были еще недостаточно близко знакомы для рукопожатий – и, довольная, сбежала.

Но когда вечером того же дня мы с ней столкнулись вновь, видели бы вы ее лицо! «Я последовала твоему совету и поговорила с Ашером», – пробормотала она.

«И как?»

«Ну, сперва он поворчал. Кажется, он вообще был не в курсе того, что на дворе Рассвет. Но я все объяснила и добавила, что, если он напишет Эрис открытку или даже зайдет поздравить ее лично, это будет... социально ответственным поступком. Ашер сказал, что он пошлет ей поздравительную открытку. И что у него даже есть для нее подарок».

«Надо же! Как это мило».

«Ну, не знаю...» – вздохнула Икора и протянула мне лист пергамента.

Он был сложен вчетверо так, чтобы получилась поздравительная открытка. Адресат был не указан, но внутри значилось: «Эрис, Икора Рей обратилась ко мне с просьбой "подбодрить" тебя в свете отмечаемого ими праздника. Я решил воспользоваться этим в высшей степени удобным случаем. Передаю тебе аналитическую записку на тему еретических обрядов Улья, которую ты так настойчиво требовала от меня. Хотя я по-прежнему не считаю твою просьбу обоснованной. Желаю тебе счастливого Рассвета! – Ашер Мир».

«Признайся, Икора, последнюю строчку ты ему продиктовала, да?»

Икора немного помялась. «Да».

Я рассмеялась. «Что ж, полагаю, ты должна доставить ее адресату. Это, конечно, весьма оригинальный подарок на Рассвет, но раз она сама его об этом просила...»

Икора устало покачала головой, и мы отправились дальше, каждая по своим делам.

Еще через какое-то время, когда я уже заканчивала разносить заказы, Икора вновь подошла ко мне.

«Я была у Эрис и передала ей открытку. Не могу сказать, подняло ли это ей настроение или нет. Хотя, увидев открытку, она и сказала: "А, да, я это как раз уже не первый месяц жду. Спасибо". Она даже попросила передать Ашеру ответное поздравление».

Икора извлекла из кармана все тот же лист пергамента, но на этот раз сложенный по-другому. Внутри было написано: «Ашер: будь осторожнее, не поддавайся голосам, как прочие глупцы. Желаю тебе счастливого Рассвета! – Эрис Морн».

Я пожала плечами.

Икора откашлялась. «Она попросила передать ему ответный подарок».

«Что ж, это очень дружелюбно с ее стороны».

«Ну-у...» – Икора отвела меня за локоть в сторонку и показала небольшой пухлый сверток. Она осторожно развернула ткань. Я уставилась на подарок Эрис. Он излучал болезненно-зеленое свечение.

«Я не могу это ему передать! – свистящим шепотом произнесла Икора. – Как думаешь, а нельзя его просто... – она огляделась по сторонам на случай, если нас могли услышать, –...выбросить?»

«По-моему, это уже не вопрос праздничного этикета», – прошептала я в ответ.

Икора кивнула, и лицо ее приняло решительное выражение. «Забудем об этом разговоре».

Радиолярный пудинг:

Смешать масло вексов с электрическим привкусом, добавить эссенцию Рассвета, выпекать до готовности.

ПОДАРОК КРАСНОРЕЧИВЕЙ СЛОВ

Между прочим, дел у меня бывает невпроворот не только из-за покупателей. Ко мне вечно все приходят за советом. Иногда они спрашивают, какой шейдер им выбрать или хорошо ли на них смотрится та или иная метка. Иногда это вопросы праздничного этикета. Но бывает и так, что ко мне приходят с задачками посложнее.

Вот буквально на днях я выкроила себе кусочек вечера, чтобы навести порядок в горе рулонов оберточной бумаги, и вдруг слышу, как кто-то зовет меня по имени. Голос был звучным, так что слышно было даже у меня на складе. Я прямо подпрыгнула от удивления!

Это был... один хорошо известный всем титан – нет, не Завала, но кто именно – не скажу. Эва Леванте не какая-нибудь там сплетница.

В руках у титана было внушительного вида оружие, металлическая дуга из нескольких частей с толстой нитью, соединяющей оба конца. «Это композитный лук, – заметив мой недоумевающий взгляд, объяснил мой посетитель. – Из него стреляют. Стрелами». Я удивленно приподняла брови.

К луку был прицеплен огромный красный бархатный бант. Выглядело это все довольно нелепо.

По тому, как он смотрел на меня, наклонив голову, и как судорожно сжимал в руках оружие, я догадалась, что дело плохо.

Я вздохнула. Картина была, прямо скажем, до боли знакомая. Не знаю, осознавал он это сам или нет, но бедняга был по уши влюблен. Отделаться простым советом точно не светило.

«Счастливого Рассвета, Торито!» – сказала я. (Имя, сами понимаете, не настоящее; я его выдумала.)

«Эва Леванте. Я слыхал, что Рассвет – это время, когда положено дарить подарки своим... любимым друзьям», – пробасил мой посетитель, тщетно пытаясь говорить как можно тише.

«Интересно, кто тебе это сказал», – рассмеялась я.

Он не улыбнулся. «Я купил своему... другу в подарок лук. Это ведь хороший подарок?»

«Зависит от того, кто твой друг. Что ему нравится. Как он вообще выглядит. Описать можешь?»

«Она... любит сражаться. Она... выглядит как королева. Она очень... – тут мой собеседник запнулся. – Как думаешь, какой подарок романтичнее – рекурсивный лук или композитный?» – в этот раз ему удалось понизить голос до шепота.

«А-а!» – кивнула я в ответ с видом знатока. Для меня-то все луки одинаковые, но суть его затруднения была мне ясна.

«Или лучше все-таки подарить книгу?» – спросил он.

«Опять-таки, зависит от того, что за книга».

«Я тут читал "О Кругах: Исправленное издание" Икоры Рей. Отличная книга!»

«Нет-нет, такое на Рассвет не дарят. Может быть, что-нибудь более развлекательное?»

Торито в задумчивости забарабанил пальцами по рогу на шлеме. «Я как-то испортил ей одну книгу. Может, подарить ей взамен такую же?»

«Пожалуй, не стоит напоминать ей о неприятном происшествии».

Не услышав ответа, я продолжила: «Быть может, этот лук – и так уже лучшее, что ты мог бы ей вручить? Как думаешь, он будет для нее полезным подарком?»

«Однозначно».

«Что ж, – улыбнулась я. – Вот тебе и ответ. Счастливого Рассвета тебе и твоей подруге!»

«Спасибо, Эва. И тебе того же».

Сказав это, мой посетитель простился, взвалил лук на плечо и размашистой поступью зашагал прочь.

Ванильные клинки:

Смешать масло Кабал с острым вкусом, добавить эссенцию Рассвета, выпекать до готовности.

НЕСЛУЧАЙНОЕ СОВПАДЕНИЕ

Почему-то самые трудные покупатели, как кажется, всегда приходят по вечерам – ровно тогда, когда у меня больше всего дел. Сегодня это была она, покупательница. Прекрасная стройная Страж с короткой темной стрижкой и очень эффектными белыми полосами ото лба к скулам. На плече у нее была сумка, другой рукой она держала перед собой стопку книг и свертков, из чего я поняла, что зашла она не просто на товары поглазеть. А еще у нее была озорная улыбка, и стояла она, уперев свободную руку в бедро и нетерпеливо постукивая пальцами, из чего я заключила, что она – охотник.

«Счастливого Рассвета, мисс...» – поприветствовала ее я.

Та не стала терять время зря. «Я хочу организовать маленькое, на двоих, празднование Рассвета. Поможете? Есть у вас для этого, не знаю, готовые наборы какие-нибудь? – спросила она, то и дело нетерпеливо поглядывая через плечо. – Это должен быть сюрприз для моей подруги. Она привыкла справлять Рассвет в Городе, но сейчас находится на Марсе, так что...»

«А! Что ж, главное в любом праздновании Рассвета – это украшения, общая трапеза и подарки. По поводу первого. У нас есть широкий выбор бумажных фонариков, – я указала ей на разноцветные шары, украшавшие стены моего магазинчика, – свечей, – с этими словами я достала из-под прилавка коробку с плавающими свечками, – и флажков».

«Свечи в сочетании с флажками пожароопасны. Я возьму свечи и фонарики».

«Хорошо будут смотреться вместе серебряные фонарики и желтые...»

Та критически окинула взглядом мой ассортимент. «Мне фиолетовые».

«Возьмите фиолетовые, зеленые и серебристые. Очень симпатичное сочетание. Праздник ведь должен быть красивым и необычным, так стоит ли брать всего один фонарик?» – сказала я, складывая поверх коробки со свечами стопку сложенных фонариков.

Моя посетительница открыла рот, чтобы что-то возразить, но передумала. Дальше я выложила перед ней на прилавок свою самую большую коробку праздничных угощений. «Щедрая совместная трапеза – один из неотъемлемых элементов Рассвета. Данный набор больше всего подходит тем, – тут я сделала паузу, – кто хочет произвести впечатление на любимого человека».

Охотница поджала губы и молча добавила коробку к свечкам и фонарикам.

Дальше я с улыбкой выкатила ей вешалку, на которой висели наиболее изысканные из имевшихся у нас нарядов. «И наконец, подарок: самая важная составляющая Рассвета – это...»

«Подарок у меня уже есть», – поспешно объяснила она, кивнув на коробочку с подвеской, лежавшую поверх стопки покупок, что она принесла с собой. Взгляд мой невольно скользнул и по корешкам увесистых фолиантов, что она держала в руках. Многие имели весьма длинные названия, и на каждом значилось: «БИБЛИОТЕКА ФУАН – НЕ ВЫНОСИТЬ».

Охотница заметила, как я нахмурилась, и сунула книги в сумку. «Вот, что я ей купила. Как думаете, ей понравится?» – спросила она, не без гордости демонстрируя мне украшение.

Я не знала, о ком именно шла речь. Но украшение было очень красивым: продолговатая подвеска с изображением небольшой птицы, весьма изысканной работы.

«Узор скопирован с вещицы Золотого века, но в саму подвеску можно закачать до 35 петабайт данных!» – объяснила она, довольно ухмыляясь.

Я тоже улыбнулась. В итоге я даже убедила ее купить сумку покрепче для книг и рулон фиолетовой оберточной бумаги.

«Ну вот. Ваш персональный набор для празднования Рассвета! – сказала я, сгребая ее блеск и вручая ей покупки. – Надеюсь, сюрприз придется вашей подруге по вкусу».

Она кивнула головой в знак благодарности и повернулась, чтобы уходить, как вдруг...

«Анастасия!»

Кто бы вы думали стоял у входа в мой магазинчик, уперев руки в бока, как неподвижная скала, омываемая людским потоком? Коммандер Завала!

«Завала», – пробормотала моя покупательница. Она вызывающе распрямила плечи и выставила вперед подбородок; вид у нее теперь был свирепый, как у сокола.

«Счастливого Рассвета, Ана. Не ожидал встретить тебя в Башне».

«Ну да, были тут дела...»

Но что еще она ему сказала, я не расслышала, потому что в этот момент в магазинчик вбежал еще один покупатель.

«Я правильно слышал, что эта женщина направляется на Марс? – спросил он. – Меня как раз просили отправить туда кое-что с оказией».

Я пробежалась глазами по его списку покупок: свечи, бумажные фонарики, набор конфет, оберточная бумага, плащ... Заказ был на имя Камрин Думузи. Что-то подсказывало мне, что это не случайное совпадение...

«Кажется, предполагалось, что это будет сюрприз. Отправлю это с завтрашним рейсом», – ответила я.

Когда я вновь взглянула на Завалу и мою посетительницу, они увлеченно о чем-то разговаривали. Титан улыбался, его собеседница, судя по всему, тоже была довольна собой. «Кажется, на этих двух старых знакомых уже начал действовать дух праздника», – подумала я.

И с этой мыслью обернулась встретить следующего покупателя.

Лунный пряник «Копье»:

Смешать хитиновый порошок с острым вкусом, добавить эссенцию Рассвета, выпекать до готовности.

ДРУЖЕЛЮБНАЯ МАНЕРА

Случалось ли вам встречать кого-то, кто с первого же взгляда вызывал у вас неприязнь? Это может быть человек, внешне вполне дружелюбный – вот только дружелюбие это всегда довольно специфическое. В юности ты можешь не чувствовать между ними разницы, но с возрастом становится очевидно, что дружелюбие бывает разным. Реже всего встречаются люди по-настоящему благожелательные. Гораздо чаще – те, кто дружелюбен лишь тогда, когда им это удобно. Или когда им что-то от тебя нужно. Или те, кто дружелюбны напоказ. Последние всегда что-то скрывают. Они надеются, что дружелюбный вид поможет им обмануть окружающих.

Именно к их числу относится человек, называющий себя Скитальцем. Я вообще не люблю говорить о людях дурно, но в его случае... Я ему не доверяю.

Конечно, я не знаю, чем конкретно он там занимается за пределами Города, да и не уверена, что хочу знать. Разговаривали мы с ним от силы пару раз. Он всегда ведет себя так, словно куда-то очень спешит.

Единственный наш, не считая знакомства, разговор был очень кратким, и Скиталец улизнул прежде, чем я смогла услышать от него хоть какой-нибудь ответ. Дело было прямо перед началом празднования Рассвета. Я как раз развешивала украшения, а этот тип подходит к моему киоску и спрашивает: «Та-ак, и что это тут у нас?»

«Вы что же, о Рассвете не слыхали?» – ответила я, но довольно дружелюбно. С тем дружелюбием, с которым обычно здороваются с мерзавцами.

«Ах да, – сказал он. – Что, уже прямо скоро, да? Ух, как время-то летит... Прямо оглянуться не успеешь, да, сестренка?» – заметил он и, встав руки в боки, принялся внимательно осматривать развешанные мною украшения, одобрительно кивая головой.

«С этим не поспоришь, – сказала я. – Я, кстати, как раз хотела спросить...»

«А знаете, – прервал меня он. – Я что-то даже и не припомню, бывал ли я в местах, где прямо-таки отмечали Рассвет. Может, расскажете, в чем тут вообще смысл, а?»

Я, конечно, не Страж, но и наивной девочкой меня давно не назовешь. Старушка Эва знает, когда ей вешают лапшу на уши. Тем не менее минут десять я потратила на то, чтобы рассказать ему о нашем празднике, объяснила, какие у нас есть традиции и что за ними стоит. Скиталец слушал меня, очень правдоподобно изображая на лице заинтересованность. Я попыталась перевести разговор на него.

«Кстати, а вы сами, Скиталец, откуда...»

«Ну что ж, мне пора! – внезапно оборвал меня он, будто бы не услышав моего вопроса. – Я, должно быть, отнял у вас массу времени – а его нам, сами понимаете, никто не знает, сколько отмерено». «А славненько у вас тут все отделано, – бросил он, уже уходя. – Милые расцветочки!» – и растворился в толпе.

Я слыхала, как отзываются об этом странном типе другие. Как правило, все одно: до жути дружелюбный, хоть и малость таинственный. Есть, правда, и те, кто говорит иначе. Но то, что они про него рассказывают, я повторять не собираюсь – сама я в такие страшилки не верю, а ложные слухи распространять не в моих правилах. Уверена, гастрономические предпочтения у него те же, что и у нас с вами.

Так или иначе, что-то мне в нем всегда не нравилось. Я бы советовала за ним приглядывать.

Частицы из темного шоколада:

Смешать одержимое масло со вкусом невесомости, добавить эссенцию Рассвета, выпекать до готовности.

ИСПОРЧЕННЫЙ ТЕЛЕФОН

Знаете, что было приятнее всего в возвращении в Башню? Новости! Живя на Ферме, я скучала по друзьям и вспоминала о них каждый день. Трудно не предаваться ностальгии, даже если понимаешь, что судьба поместила тебя туда, где ты сейчас нужнее.

Мне так хотелось знать, как они там поживают, но Стражи все такие занятые, вечно спешат по своим делам. Из них обычно и слова-то не вытянешь. Мне кажется, в мое отсутствие тут столько всего произошло, но до меня доходят только какие-то обрывки рассказов.

Вот, к примеру, все то и дело поминают какого-то Паука. Но кто это такой, никто не объясняет. Очередной разбойник? Божество? Друг? Судя по некоторым рассказам – и то, и другое, и третье одновременно. Что в нем такого особенного, что Стражи то и дело его поминают?

И правда ли, что он питается мертвыми призраками? Призраками! Вот уж мерзость – так мерзость! Даже самый противный из призраков не заслуживает такого обращения. (И – да, я имею в виду одного конкретного призрака, но... боюсь, этот секрет вы из старушки Эвы не вытянете.)

Судя по тому, что я слышала, этот Паук собрал вокруг себя что-то типа группы, кажется, баронов. Если так, то их взаимоотношения с ним оказались несколько... непрочными. Не знаю, может, у них там на Спутанных берегах так принято, но, кажется, в итоге он их всех убил.

Но прежде эти его бароны успели вломиться в какую-то там космическую тюрьму строгого режима. Они искали там... что-то, что принадлежало Пауку. Не знаю, что именно. Может, призрака какого-нибудь или оружие – хотя какой смысл был искать это в тюрьме, ума не приложу. Словом, пока бароны это искали, заключенные на них напали. А еще там в это время находился Кейд-6. Этот пройдоха тоже выполнял какое-то задание, но оно, кажется, не имело к Пауку никакого отношения. В итоге, как я понимаю, все оказались втянуты в одну общую перестрелку. А затем, пока они там сражались друг с другом, туда внезапно прибыл брат королевы Мары!

Я, когда это услышала, сначала подумала: «О, здорово! Наконец-то будет хоть кто-то за нас! Принц пробудившихся поможет навести там порядок». Нет, я, конечно, всегда знала, что он бывает несколько... заносчив. Но при этом, когда нужно, готов прийти на помощь. Хотя все это, конечно, было до той истории с его сестрой... Люди, лишившиеся тех, кто им дорог, нередко меняются в очень, очень неприятную сторону.

В общем, одно я во всей этой истории знаю точно: Ульдрен Сов убил Кейда-6.

Не знаю почему. По мне, так дело в том, что принц, охваченный болью от утраты сестры, перестал смотреть на вещи здраво. Так или иначе, бароны после этой истории разбежались кто куда. Видимо, они нашли то, что нужно было Пауку, но решили оставить это себе. Паук отправил за ними своих людей, и, кажется, никто из них не выжил.

Тем временем кто-то убил Ульдрена. Наверное, это была месть за Кейда, но кто именно это сделал, мне не говорят. Если верить рассказам про этого Паука, может, и это было его рук дело.

Многие из моих знакомых Стражей по-прежнему периодически выполняют задания этого... мягко говоря, двуличного типа. Не уверена, может ли из этого выйти что доброе. Хотя, возможно, мне не все известно.

Так или иначе, это мой рассказ, а не учебник истории. Читайте его как хотите. Просто, видимо, некоторым участникам событий недосуг дойти до старушки Эвы и рассказать ей все как есть.

Леденец «Мертвый призрак»:

Смешать темный эфирный тростник со вспышкой вдохновения, добавить эссенцию Рассвета, выпекать до готовности.

ЧТО НАС ОБЪЕДИНЯЕТ

Кто они – пробудившиеся?

Не в том смысле, откуда они пошли быть. Меня это интересует не больше, чем откуда взялись Кабал или падшие. По мне, так просто Вселенная решила, что они для чего-то нужны, и все дела. Кто я, чтобы оспаривать решения Вселенной?

Я тут недавно слышала, что люди рассказывают о Петре Вендж и Спутанных берегах. Как-то это все непонятно... Валуны, связанные между собой? И люди, значит, просто... перепрыгивают с одного на другой? Понятно, почему пробудившиеся с Рифа так часто недоверчивы. Ведь они вырастают в таком месте, где нельзя быть до конца уверенным даже в том, на чем ты стоишь.

Но вообще, к слову о пробудившихся... мне кажется, я стала понимать их чуточку лучше. Хотя есть по-прежнему трудные моменты. Понятно, что они тоже являются частью того, что мы называем "человечеством" – наравне с нами самими и с экзо. В этом я уверена. Но почему это так?

Потому ли, что они... похожи на нас обликом? Кабал тоже гуманоиды и напоминают нас, но их мы частью человечества не считаем.

Потому ли, что у пробудившихся, как и у нас, есть связь со Странником? Хотите верьте, хотите нет, но падшие, как я слышала, тоже в чем-то связаны со Странником. Но они – не часть человечества.

Быть может, мы считаем частью человечества только тех, кто согласен жить среди людей? Но тогда пробудившиеся, родившиеся на Рифе и не покидающие его, – вовсе не часть человечества. Мне так не кажется, но...

Вот Петра, например, большую часть своей жизни провела на Рифе, верно? Я знаю, что она какое-то время работала здесь посланницей Королевы, но подлинным своим домом она всегда считала Риф. Причисляет ли она себя к человечеству? Я думаю, подойди вы к ней и спроси, считает ли она себя частью человечества, она бы ответила, что считает себя пробудившейся с Рифа. Вас, конечно, такой ответ может не удовлетворить. Вы, может быть, станете допытываться, на чьей все-таки она стороне. Полагаю, на это она ответила бы, что на стороне королевы Мары Сов.

Что же, получается, критерий принадлежности к человечеству – наш собственный выбор? Или это определяется иначе? Почетное ли это звание, которое можно заслужить, или право, которое передается от рождения, что-то, что мы получаем по наследству? Принадлежат ли пробудившиеся к человечеству оттого, что соответствуют одному из этих условий, или...

Или оттого, что соответствуют ВСЕМ этим условиям? Нельзя сказать, что каждый из этих пунктов, взятый по отдельности, уже сам по себе делает их частью человечества – как не делает Стража охотником один лишь плащ. Но взятые все вместе – то, что они похожи на людей, имеют связь со Странником, и что многие из них с готовностью живут на Земле среди людей... Быть может, именно ЭТИ взаимосвязанные факторы все вместе и роднят их с нами. Ведь мы с вами тоже связаны меж собой.

Именно эта взаимосвязь помогла нам одержать победу в Красной войне. И я уверена, именно она поможет нам в конце концов изгнать Тьму. Никогда не забывайте, что именно в единстве источник нашей силы. И пробудившиеся всегда будут частью этого единства.

Печенье с мрачным предсказанием:

Смешать темный эфирный тростник с невозможным зноем, добавить эссенцию Рассвета, выпекать до готовности.

КО ВСЕМУ МОЖНО ПРИВЫКНУТЬ

Бывает тут у нас в Башне один странный тип... да вы его, наверное, и сами видели. Не то чтобы он к нам вот прямо заходил. С ним, скорее, бывает так: ты оборачиваешься – а он либо уже там, либо нет. По крайней мере, появляется он с завидным постоянством. Зовут его Зур. Не знаю, что это за имя такое и что оно означает, но если он так предпочитает называться, желания других нужно уважать.

Когда я впервые увидела его в Башне, кроме меня в моей лавочке никого не было. Полагаю, теперь это уже нужно называть старой Башней. В те времена я и сама была в ней новичком. И вот поднимаю я как-то глаза, а он стоит там, будто из ниоткуда возник. Он стоял ко мне спиной, но даже так что-то в его облике показалось мне странным. В позе, в осанке. Затем он начал поворачиваться в мою сторону, и я увидела, что его лицо словно бы покрыто шерстью. И шерсть эта шевелилась сама собой, хотя никакого ветра не было.

Потом он вошел в луч света, и я в ужасе вскрикнула и спряталась под прилавок. Я была уверена, что это чудовище пришло, чтобы напасть на нас, что где-то там прячутся другие, такие же, как он, и что все мы сейчас умрем.

Спустя какое-то время я осознала, что никто, кроме меня, не кричал. Никто не звал на помощь. Я выглянула из-за прилавка и увидела, что люди продолжают заниматься своими делами. И что никто больше не думает паниковать. Он был у всех на виду – некоторые с ним даже заговаривали.

Мало-помалу я вылезла из своего укрытия и попыталась заняться прежними делами – хотя взгляд мой почти все время был прикован к странному существу. В скором времени пришла Тесс, и я спросила ее, что это за незнакомец.

«А, это Зур, – ответила она беззаботно. – Он приходит сюда периодически, продает особенные, редкие штучки». Потом еще какое-то время подумала и добавила: «По мне, так ему бы не мешало сменить костюмчик, но в целом он совершенно безобиден».

«Откуда он такой взялся? – спросила я. – Я в жизни не видала таких странных существ».

«Зур-то?.. Кажется, их называют юпитерианцами. Они издалека, даже дальше, чем Риф. Боюсь, больше мне о нем ничего не известно».

«Но эти юпитерианцы, они... дружелюбные?»

«Ну, если ты хочешь спросить, нападают ли они на людей – то нет. Дружелюбным лично я бы его не назвала, но он не враждебен».

После этого разговора мне стало несколько поспокойнее, хотя мне по-прежнему было не по себе. И еще многие месяцы, видя Зура, я продолжала инстинктивно вздрагивать и делать над собой усилие, чтобы не нырнуть под прилавок.

В конце концов я к нему привыкла. Я даже стала ценить его регулярные визиты в Башню – как некий символ того, что все идет своим чередом. Со временем я перестала его бояться.

Я часто замечаю, что все новое меня пугает первое время. Быть может, я не одна такая. Тем не менее я замечаю: стоит мне признаться себе в том, что мне страшно, и принять эту эмоцию, как становится легче преодолеть ее и победить. Новое почти всегда оказывается куда менее пугающим, чем кажется на первый взгляд.

Странное печенье:

Смешать одержимое масло с электрическим привкусом, добавить эссенцию Рассвета, выпекать до готовности.

СЛУХИ

Мне мало что известно о пророчествах этого сомнительного варлока, Осириса. Знаю лишь, что его теории разделили людей, населяющих Башню, – как Стражей, так и простых жителей – и я видела, как этот раскол проявлялся в самых разных вопросах даже спустя годы после того, как Осирис ушел, чтобы продолжить свои изыскания в одиночку.

Расскажу тебе одну шутку, друг.

Последователь Осириса и скептик сели за стол, чтобы найти компромисс. Там они и умерли.

Не спрашивай, где я услышала эту шутку. Но не удивляйся – если ты думаешь, что жители Города не подшучивают над вами, Стражами, время от времени, значит ты невнимательно слушаешь.

Ну да ладно.

Я слышала слухи о брате Вэнсе, одном из последователей Осириса. Слухи начались с мифов: о том, как он способен использовать открытые Осирисом знания, чтобы творить чудеса и раскрывать весь потенциал Стражей. Затем – не знаю по какой причине – слухи изменились: Вэнс не был лично знаком с Осирисом, он всего лишь сидел в песках Меркурия и фанатично ждал чего-то, что никогда не произойдет.

Стражи всегда рвутся в бой. Думаю, они не могли понять подобное бездействие.

Я же думаю, что верить нужно лишь в те вещи и людей, которых мы можем увидеть воочию. Реальные поступки человека говорят о нем куда больше, чем сложенные о нем сказания. Мне кажется, что вечно ожидать возвращения героя, копаясь в одних и тех же книгах и письмах, надеясь на будущее, которое от тебя не зависит... что ж, на мой взгляд, это пустая трата времени.

К тому же, я и сама предпочитаю действовать. Занимать чем-нибудь руки и голову.

Но еще я думаю, что человек, брошенный своим покровителем, должно быть, чувствует себя одиноким и разбитым. Даже если это все лишь плод его воображения. Такие люди, как Вэнс, несут свое бремя в одиночку. Быть может, он знает, что говорят о нем другие, и старается быть выше этого – и все больше отстраняется от мира.

Но, с другой стороны, я никогда с ним не встречалась. Я не знаю, какие слухи правдивы, а какие – пустословие. Что я знаю наверняка, так это то, что в праздник Рассвета надо идти навстречу каждому – особенно тем, кто чувствует себя наиболее одинокими.

ЗА ПРАВОЕ ДЕЛО

Когда Стражи открыли для себя путь в Город Грез, многие из них рассказали мне об этом. Их истории о прекрасном месте, где на крутых утесах возвышаются древние святыни, казались мне сказками. Как и в случае со многими другими рассказами Стражей, больше всего меня поражало, что подобное место действительно может существовать.

В особенности мне запомнилась варлок из пробудившихся по имени Надя, которая приходила ко мне так же, как многие другие Стражи: тихо и робко, в ожидании того, что я предложу ей чашечку чая.

Конечно, я никогда не отказываю им в гостеприимстве.

В тот день Надя сидела за столом, так и не притронувшись к чаю. Если бы я не знала, как нужно вести себя с людьми, то, возможно, я бы попыталась выдавить из нее что-нибудь. Но гораздо разумнее было просто ждать. Наконец она подняла на меня взгляд.

«Мне кажется, будто я нашла частичку себя, и тут же ее потеряла, – сказала Надя тихим печальным голосом. – Знаю, Стражам не следует задумываться о том, что будет после Странника, но в Городе Грез мне казалось, будто я...» – она запнулась.

«Дома?» – подсказала я.

Надя опустила глаза. «Да. Дома». Некоторое время она молчала, а затем снова взглянула на меня. «Это плохо?»

«Нет, – ответила я. – Конечно же нет. Знаешь, дом не всегда бывает в каком-то определенном месте. У меня было много домов».

Надя кивнула, двигая чашку по столу и думая о своем. В этот раз мне пришлось выждать целую вечность, прежде чем она продолжила. В конце концов, она сказала: «Мне кажется, будто я оплакиваю потерю чего-то, чего у меня никогда не было».

Я не совсем понимаю, что за проклятие постигло родные земли пробудившихся. Я знаю, что вызвано оно было великой распрей и угрозой. Я знаю, что угроза исходила от Ульдрена Сова и еще одного существа, о котором мне ничего не известно. Но, насколько я понимаю, в той истории не было явного врага. Некого было винить.

Поэтому так тяжело принять произошедшее.

Я почти чувствовала боль Нади в собственном сердце. Но, несмотря на эту боль, она все же вернулась к работе. Она возвращалась в Город Грез каждую неделю.

Думаю, нас определяет не наш успех, а наша способность продолжать борьбу, которая кажется заведомо проигрышной. Это касается не только Стражей. Всех нас.

Спасибо вам всем за то, что показываете это на своем примере.

ОЧЕНЬ ПРИЯТНЫЙ МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК

Одно из моих любимых мест в Башне – небольшая уединенная скамеечка, с которой видно весь Город. Я смотрю, как прилетают корабли, разглядываю птиц и облака – это так завораживает, что я ненадолго забываю обо всем и вспоминаю о мире за стенами. Как-то раз я сидела на этой скамье, когда ко мне подошел высокий титан, сложив руки на груди.

«Простите, мэм, – сказал он. – Вы не против, если я присяду рядом?»

Я улыбнулась и подвинулась, освобождая место. «Прошу», – сказала я. Он сел. Его плечи были настолько широкими, что мне пришлось еще немного потесниться.

У него с собой был мешочек птичьего корма, и я смотрела, как он рассыпает зерна по земле. Голуби слетелись так быстро – мне показалось, что их стало больше обычного, когда он сел. Мне было интересно, часто ли он приходит сюда и как мы до сих пор не пересеклись. Такую большую фигуру было бы сложно не заметить.

Воркование голубей и отдаленный шум Города успокаивали, и видя, что этот джентльмен, похоже, не возражает против молчания, я закрыла глаза. Через мгновение я услышала шаги и шепот позади нас. Юная девушка, тоже титан, подошла к скамье и обращалась к мужчине, нервно улыбаясь: «Для меня такая честь встретить Вас. Все титаны берут с вас пример».

Он скромно кивнул и сказал «спасибо». Они перекинулись парой фраз. Он спросил, как ее зовут, потом они немного побеседовали о том, как прошел ее недавний патруль на Ио. Он похвалил ее за то, насколько самоотверженно она оберегает жителей нашей системы, после чего она ушла – вместе со своими друзьями.

Мой сосед продолжил кормить голубей. Спустя минуту я полушутя спросила у него: «Вы знаменитость?»

Он взглянул на меня и, немного колеблясь, кивнул. «Чуть-чуть».

«Понятно, – сказала я с улыбкой, и затем добавила, – Меня зовут Эва».

«Сэйнт».

Я на мгновение умолкла, обдумывая этот ответ, а затем уточнила: «Сэйнт-14?». Я слышала историю о том, как давным-давно он сражался за Город во время Битвы Шести фронтов, и еще более фантастическую историю о том, как он сразил могущественного падшего ударом головы. Каждый раз, слыша эту историю, я говорила себе: «Надеюсь, на нем был прочный шлем».

«Верно, – ответил он, высыпая еще немного птичьего корма. – Приятно познакомиться, Эва».

Мы еще немного посидели рядом, наблюдая за голубями и облаками, пока мне не пришлось попрощаться и вернуться к работе.

Как я уже говорила, я слышала легенду о Сэйнте-14. Во многих легендах Стражи изображены как некие мифические фигуры, находящиеся далеко за пределами понимания и опыта жителей Города. Легендарный Сэйнт-14 вовсе не показался мне таким.

По правде говоря, думаю, он очень приятный молодой человек.

ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ

Рассвет – это время щедрых даров. Всегда приятно получать подарки, а особенно – выбранные с умом кем-то, кому вы небезразличны. Если подойти к выбору подарка с любовью и бескорыстием, ваши отношения с другим человеком станут еще глубже. Уверена, ты знаешь по личному опыту, что дарить подарки так же приятно, как и получать.

Если однажды тебе преподнесут множество подарков, возможно, неожиданно, подумай о дарящем. Получил ли он ответный подарок? Конечно, дарение подарков – это не соревнование, но если тебя осыпают золотом, на котором выгравировано твое имя, щедро приправленное словами лести – подумай, за что ты их получаешь.

Иногда стоит задуматься об этих подарках. Вспомнить, кого дарящий осыпал ими ранее. Почему тебя? Почему сейчас? Если в голову не приходит достойный ответ на эти вопросы, то вполне возможно, что дарящий мало-помалу вводит тебя в долг, и однажды захочет этим воспользоваться.

Не все дары достаются бесплатно. Помни об этом.

Это все, мой дорогой друг. Историй на этот раз у меня нет. Только предупреждение.

НЕМНОГО СТИЛЯ

Впервые я встретила Аду-1 во время подготовки к празднику Рассвета. Она подошла к моему прилавку и ждала в сторонке, пока я общалась с покупателем. Я изредка поглядывала на нее краем глаза: она стояла неподвижно, тихо и... возможно, была чем-то взволнована.

А может быть, мне и показалось.

Когда я распрощалась с покупателем, я показала жестом, что она может подойти. Она подошла, задержалась на мгновение, наблюдая за тем, как я работаю, и спросила: «Рассвет – это праздник для Стражей?»

Я улыбнулась. Некоторые мои завсегдатаи – те, что любят посплетничать – рассказали мне, что для Ады в новинку традиции Города.

«Рассвет – праздник для всех, – ответила я. – Для всех, кто живет в Городе или за его пределами, но хочет принять участие».

Она немного помолчала раздумывая. Не могу сказать, было ли это вызвано ее смущением, или она просто предпочитала молчать. В любом случае, я не стала навязывать разговор. Наконец, она развернулась, будто собравшись уйти, а затем снова взглянула на меня.

«Я видела ваши узоры, – сказала она. – И цвета, которые вы выбираете в честь праздника. У меня есть пара идей, если вам интересно».

Я была удивлена и сразу же попросила ее рассказать свои идеи. Я быстро поняла, что у нее непревзойденный вкус в отношении цвета и формы. Она не собиралась брать разработку шейдеров для Рассвета целиком на себя, а просто давала мне советы, если я обращалась к ней за ними. Мы провели немало времени вместе, перебирая свертки ткани, сравнивая цвета, обдумывая новые сочетания. Хотя она с осторожностью шла на контакт, мне хочется верить, что ей начало нравиться мое общество – и мысль о том, чтобы стать частью давней традиции Города.

Я почти ничего не знаю об Аде, кроме того, что она пережила Темную эпоху. Это были страшные времена. Стражи еще не были теми, кем являются сейчас.

Опасные времена влияют на каждого по-своему. Иногда подобный опыт меняет нас к лучшему, а иногда – нет. После всего, что ей пришлось пережить, Ада смогла найти для себя подходящий жизненный путь, и постепенно начала вливаться в жизнь тех, кто живет в этой Башне и в Городе. Это смелый шаг, и он достоин восхищения.

ДЕРЖАСЬ НА РАССТОЯНИИ

Я уверена, что для Города лучше всего, когда Стражи и люди, которых они защищают, живут бок о бок и делятся опытом и традициями.

Я знаю, что Стражам приходится проходить через такое, что никто из нас не в силах до конца понять. Только глупец может сказать: «Хочу жить вечно». Ваши жизни – великий дар от Странника, но также и великая ноша, которую Стражи города приняли по доброй воле, выбрав жизнь здесь, вместе с нами.

Из-за Света Странника Стражи постоянно подвергаются опасности. Да, ставки для Стража не так высоки, как для обычных людей – но сильно ли отличается расплата? Насколько нечувствительными к боли и страданиям вам приходится становиться, чтобы выполнять свою работу? Икора говорит мне не думать об этом. Но я не могу не думать.

Я никогда не могла понять Эрис Морн до конца. Мне нравится жить сегодняшним днем, оставаться в реальности. Я думаю о том, что я могу сделать для своих друзей прямо сейчас. Как я могу подбодрить их, или поговорить с ними, или накормить. В прошлом мне казалось, что Эрис – полная противоположность этому. Мысленно я винила ее в излишней... угрюмости.

Но затем я пришла к пониманию, что она просто видит все под совершенно иным углом. Я не могу даже представить, через что ей пришлось пройти, и поэтому мир видится нам в разных красках.

Так что, да, я считаю, что Стражи и не-Стражи должны жить вместе и постараться найти что-то общее. Но я также понимаю, что порой сложно преодолеть наши различия. Некоторым из вас просто необходимо держаться на расстоянии, чтобы исполнять свой долг. Это истина, с которой мы все должны смириться.

При всем этом Эрис принимает участие во многих наших праздниках, и больше всего – в Фестивале усопших. Но как же сложно ее уговорить! Когда я впервые попросила ее о помощи, она сказала: «Эва, от того, чем я здесь занимаюсь, зависит судьба человечества. У меня нет времени на... на вечеринки».

А я сказала то же, что говорю всегда: «Мелочи жизни помогают нам справиться с трудностями не меньше, чем большие свершения. Не дай цветам засохнуть в вазе, пока ты пропалываешь сад, Эрис».

Ей всегда это не по душе. Но она никогда не отказывается.

И, думаю, на самом деле ей нравятся праздники. Как-то раз я видела, как она с каменным лицом протянула коробочку изюма Стражу в маске, а потом отвернулась и улыбнулась. Эрис! Улыбнулась!

Однажды я сделаю ее главной в каком-нибудь событии, приуроченном к Рассвету, и она будет улыбаться от уха до уха, вот увидишь.

ПОМОЩНИКИ РАССВЕТА

Фреймы Башни очень помогают мне донести праздничные традиции до жителей Города. Я уже не так молода, как раньше, а после окончания празднований приходится убирать целые горы конфетти.

На днях я спускалась по лестнице в крыле Башни, держа в руках коробку с флажками и надеясь попросить у кого-нибудь помощи. Внизу лестницы крутился фрейм, подметая один и тот же чистый участок пола. Я вначале пожалела его, а потом почувствовала раздражение – наверняка мы бы могли куда разумнее применять наши ресурсы.

«Я здесь для поддержания порядка», – заявил фрейм.

«У тебя, кажется, и так все в порядке, – ободряюще сказала я. Затем протянула ему коробку с флажками. – Похоже, здесь уже достаточно чисто. Может ты поможешь мне украсить внутренний двор?»

Фрейм наклонил голову, чтобы взглянуть на коробку. «Я здесь для поооддд–», – он снова посмотрел на меня, продолжая подметать пол еще быстрее. – Поо–зздд– приоритет задания ниже– его Превосходительссссс– не вступать, за-за-завершить диал–».

Я терпеливо наблюдала.

«Его Вели-и-ччч-ество, Вели–– порядок, – он прекратил мести. – Я здесь для поддержания порядка».

Я вздохнула, поставила коробку и забрала метлу у фрейма, прислонила ее к стене и снова взяла коробку. Моя спина уже заметно побаливала. Я передала коробку фрейму и указала на лестницу. «Идем со мной».

С помощью уговоров мне удалось заманить его во внутренний двор. Я указала на те места, в которых хотела развесить флажки.

«Я здесь для поддержания порядка», – слабо возразил фрейм.

Я оставила его работать в одиночку, не особо надеясь на хороший результат – когда сроки поджимают, часто уже не до придирок. И я не удивилась, когда, вернувшись через время, не обнаружила ни фрейма, ни коробки с флажками. Даже искать его не стала – зачем? Но теперь я еще больше благодарна дружелюбным и работоспособным фреймам, которые помогают мне.